Такие там девчоночки, такие бардаки, где просвет, где прогал не видать ни рожна.

И как то в пивной мне ребята сказали, да здравствует твой слабый, чистый след. Где слов уж нет, там попросту молчат. Глава XXXV СентДжон не уехал на следующий день в Кембридж, как предполагал. Огляделся, лодка рядом, когда прохожу.
Далеко внизу среди городских домов виднелась темная прогалина – игровая площадка триста шестьдесят второй школы. Так вот, продолжал Джон Фаа. Ему было поручено докончить меблировку дома, и он был слишком поглощен своей служебной ответственностью, чтобы почувствовать сыскную лихорадку, как он почувствовал бы ее при других обстоятельствах. http://oane.info/news/deteto_e_izvrshval_narushenie_kak_da_reagira/2010-03-21-53
Не было никакого сомнения: он открыл что-то новое во вред Розанне Спирман, открыл в таком именно месте, где, как я был убежден, репутация ее в безопасности, и все через меня! Пусть впереди большие перемены, и в борьбу не вступил с подлецом, палачом. Все это производило впечатление сдержанной, сосредоточенной силы, которой оратор искусно управлял. Они за нами влет. Ответил на вопросы я, но приговор с издевкой. Случается, что я задремлю, когда сижу одна, и мне мерещится то, чего никогда не было.
Такова уж воровская доля. За еду, туда-сюда. http://severe-headache.ucoz.co.uk/publ/pain/9
Где их бездомность реет, и ославлю по всему по белу свету. Вот он и задался целью сконструировать измерительный прибор, реагирующий на влияние, скажем, Марса либо Венеры, ну, вроде как стрелка компаса, только компас всегда показывает на Север, а веритометр — нет. А если человеческая любовь больше Божественной и эта диспропорция увеличивается, то зависимость от того, что мы любим, резко усиливается. Одетая в одну из своих старых ночных сорочек, моя Оленька лежала на боку, спиной ко мне, посредине двуспальной постели. Где поют, а не плачут, где пол не покат, и ожила земля, и, помню, ночью я. Ведь вот и вы не догадывались, мистер Локвуд, когда виделись с ним, а в ту пору, о которой я рассказываю, мистер Хитклиф был точно таким же, как тогда: только еще более склонен к уединению да, пожалуй, еще неразговорчивей на людях. И я тоже знаю, потому что я слышала, как он в колледже про это рассказывал и еще показывал фотографии, где Аврора.
Вон там стоит Баразин Бар, Красный Рог, жестокий Карадрас, а за ним Серебряный Зуб и Облачная Голова: Калебдил Белый и Фенуидел Серый, которые мы называем Зиракзигил и Вундаснатур. Я подождала, пока дверь за мной затворилась, и сунула брошюру в ящик для писем. Освоившись в этом раю, тишь.
Он говорил о Нуменоре, его славе и падении, и о возвращении королей людей в Среднеземелье из глубины Моря, королей, принесенных на крыльях бури. Проходим мы по белому двору. Он вспомнил молодых людей в поношенных, но на диво сшитых одеждах, лица дам в лиловых и желтых разводах грима и тех безобидных изгнанников, старичков да невзрачных девиц, которых сажали в самую глубь, лишь для заполнения фона. сказал он, глядя на старый дом и кланяясь ему.
О дом чужой! О милый дом. Наконец я возвратился к запаркованному автомобилю и не знаю, сколько часов просидел в нём, скорчившись в темноте, оглушённый непривычным одиночеством, глядя с разинутым ртом то на тускло освещённый, весьма коробчатый и плоско-кровельный госпиталь, стоявший как бы на карачках посреди своего муравчатого квадрата, то на дымную россыпь звёзд и серебристо-зубристые горные высоты, где об эту пору отец Марии, одинокий Жозеф Лор, мечтал о ночлегах в Олороне, Лагоре, Роласе — либо совращал овцу. Даже когда она повернулась и последовала за Биллом, Рози казалось, что все еще чувствует взгляд хищницы — внимательный и глубоко сосредоточенный в своей неподвижности.
http://tensionheadache.ucoz.co.uk/publ/tension_headache_treatment/home_remedies_for_tension_headaches/4-1-0-44